Спецификатерапевтического анализа диктует модифи-цированные формы работы с сопротивлением и психологическими защитами клиентов. Это касается прежде всего интерпретаций указанных феноменов. В отличие от толкований классического типа, когда аналитик стремится найти причины сопротивления или защиты в раннем детском опыте, в рамках описываемого подхода важны интерпретации, связанные с актуальным состоянием личности и психики пациента.

Толкование служит прежде всего целям сознательной переработки патогенного со¬держания, а его понимание должно способствовать изме¬нению позиции клиента. Однако для успеха анализа од¬них только актуальных интерпретаций недостаточно, а углубление в предысторию проблемы может сделать его затяжным. Тут нужна, что называется, золотая середина.Сопротивление в широком психоаналитическом кон¬тексте понимается как специфическая установка пациен¬та на отвержение знаний, полученных в результате интер¬претации бессознательных содержаний и вытесненных влечений.

Многие терапевты упускают из виду, что это сопротивление не столько аналитику, сколько его действи¬ям, так что наличие мощного сопротивления свидетель¬ствует как о силе Я пациента (благодаря которой негатив¬ные аспекты внутреннего и межличностного опыта продолжают оставаться вытесненными и подавленными), так и, возможно, о не совсем адекватном или малоэффек¬тивном терапевтическом воздействии. Сопротивление воз¬вращению вытесненного нуждается в специальных поясне-ниях, трансферентное сопротивление — в эмпатии и поддержке со стороны терапевта в роли открытого и до¬верительного участника аналитического процесса. Одним словом, «сопротивление больных чрезвычайно разнооб¬разно, в высшей степени утонченно, часто трудно распоз¬нается, постоянно меняет форму своего проявления» . Эти слова Фрейда справедливы и по сей день.

В терапевтическом анализе, как правило, из многочис¬ленных форм сопротивления особенно «досадными» яв¬ляются, во-первых, так называемые явные или откры¬тые13 формы сопротивления, проявляющиеся во всевозможных нарушениях правил терапевтической рабо¬ты и ее распорядка, а во-вторых — сопротивления, обус¬ловленные вторичной выгодой от заболевания.

Явное со¬противление может полностью дезорганизовать анализ и превратить его в нечто среднее между ссорой влюблен¬ных («наверное, ты меня не любишь») и семейной раз¬боркой («ты опять не сделал-(а) то-то и то-то — потому что ты такой-сякой»). Как пишут Х.Томэ и Х.Кэхеле, «эти грубые нарушения создают впечатление сознатель¬ного и намеренного саботажа и задевают особо чувстви¬тельные места аналитика. Некоторые из форм вышеупо¬мянутого поведения, такие, как опоздания, пропуск занятий, подрывают аналитическую работу и предполага¬ют глобальные интерпретации, которые в лучшем случае становятся воспитательными мерами или в худшем слу-чае ведут к борьбе за власть» [67, т.1, с. 155].Вторичная выгода от болезни — это особое положение, «режим наибольшего благоприятствования», на которые претендует клиент в связи с имеющимися у него симпто¬мами или проблемами.

Всем известны отъявленные исте¬рички, у которых «слабое сердце и такая ранимая психи¬ка», великовозрастные «дети», демонстрирующие свою инфантильность в широком социальном окружении, аг-рессивные психопаты, которых «нельзя трогать, потому что они слишком возбудимы» и так далее. По моим на¬блюдениям, клиенты с выраженной заинтересованностью во вторичной выгоде ориентированы на то, чтобы про¬должать получать ее в анализе — теперь уже в форме вто¬ричной выгоды от терапии,