Традиционный исламский социум сегодня — это достаточно закрытая и малоподвижная система, ориентированная по групповому признаку. Индивид прочно закреплен в своей группе, которая включена в общую иерархию групп: семья, клан и т.д. вплоть до уммы — мусульманской общины в целом. Жизнь в группе регулируется жестким набором правил, установок, моральных и социальных ограничений, нарушение которых чревато серьезными последствиями. Иерархия групп имеет весьма ригидный вертикальный характер; в ней очень мало горизонтальных плоскостей-слоев, допускающих многовариантность социально приемлемой самоидентификации. Индивид имеет право лишь на то место в системе, которое предписано ему иерархией: ролевые антиномии «родители — дети», «мужчина — женщина», «муж — жена» не могут быть пересмотрены. Сюда входят не только верность социальной роли, но также религиозным правилам и практике межгрупповых отношений, включая, например, кровную месть.

Любая длительно существующая группа создает также специфическую групповую мифологию, отражающую особенности данной группы. Поскольку ислам охватывает сегодня большинство беднейших регионов земного шара, групповая мифология основана, прежде всего, на чувстве неудовлетворенности, ограничения возможностей, униженности и зависти к сильным мира сего. В коллективном мифе отражается архаическая ригидность мировосприятия: мир делится на «своих» и «чужих»; каждой из сторон приписываются соответствующие качества. Сильное влияние негативной самоидентификации («мы бедные, униженные, оскорбленные») порождает столь же интенсивные компенсаторные тенденции: верность религиозным идеалам становится орудием условной борьбы за справедливость, а сами идеалы приобретают абсолютную ценность, поскольку компенсируют личностную и групповую проблематику в целом. Этим можно объяснить потрясающий успех движения «Талибан», которому удалось овладеть Афганистаном почти без единого выстрела; этим, в частности, объясняется также упорство чеченских и иракских боевиков.

Поскольку индивидуализация существенно затруднена общепринятым порядком коммуникаций, у личности есть два социально приемлемых выхода: либо адаптироваться к своей позиции в системе, либо попытаться занять иную, более высокую позицию. Особенно это касается активных и амбициозных членов группы, интенсивнее, чем другие, испытывающих потребность в высших ориентирах для самоидентификации. Это также люди с шаткой позицией в группе, испытывающие сомнения и неуверенность в своих силах или давление групповой мифологии, как в случае с чеченскими женщинами-шахидками.