Под «аффективным семейным ядром» я подразумеваю любой фактический контекст, из которого ребенок попадает в общество. Еще точнее, это люди, задающие ребенку в возрасте от трех до девяти лет первичные ориентиры аффективного наполнения. Поскольку большинство взрослых полагает себя образцом для своих детей в силу того, что их педагогика заключается в создании феодально-вассальной зависимости для компенсации своей личной незавершенности, то представляется неизбежным, что неблагополучная семья становится своеобразным инкубатором преступности и агрессии.

Инкубация представляет собой процесс, зачастую длящийся днями или годами и формализующий целенаправленную энергетическую ситуацию. Тем самым происходит управление некоей энергетической формой через изменение ее характерности, что завершает эгоический морфогенез субъекта с искажением индивидуальной интенциональности природы. Во многих семьях подспудные страхи и фрустрации рождают чувство вины перед детьми, вынуждая воспитывать в них превосходство над окружающими, что семантически детерминирует детей на нанесение оскорбления тем, кто отличается в социальном плане.

Все наши кодексы и модели поведения относятся благосклонно к инфантильности, этому чудовищу, вырастающему в абсолютной дистанцированности от какой бы то ни было ответственности. Борьба с мафией, властью, наркотиками, деньгами, сексом, идеологией и т. д. есть лишь алиби необразованных ученых, оправдывающее бессилие их исследований. От лона до колыбели, от материнских рук до впечатлений начального обучения, одних людей постоянно ставят в более выгодное положение по отношению к другим.

Эта проблема должна быть на первом плане у всех крупных психологов, которые при условии тщательного и осторожного ее изучения, в том числе с использованием семантического поля, время от времени будут способны идентифицировать этиологию симптомов, особенно делинквентного, и информировать о них непосредственные «инкубаторы» (родителей и родственников) и социальные службы, занимающиеся детьми (детский сад и начальную школу).

Крупные психологи обязаны расследовать психические процессы, структурирующие феномен агрессивности, сопутствующий развивающейся у ребенка способности к творчеству. С какой бы честностью и усердием ни выполняли свои обязанности судьи, священнослужители, врачи, преподаватели, политики, писатели, их всегда уравновешенные суждения впоследствии регулярно опровергаются упрямством чуждого феномена. Почувствовать в личности саморазвивающееся начало и индивидуализировать даваемые ей средой опоры — вот в чем должна была бы заключаться работа подлинного психолога.

Онтопсихологическая школа имеет отличающийся от научного подход к анализу психической деятельности и предлагает использовать его всем психологам, желающим познать бытие и существование человека. Неплохим решением этого вопроса было бы такое: каждый взрослый родитель или представитель семьи должен продолжить нить такого исторического действия, которое гарантирует экзистенциальный успех.

Постоянный анализ различных типов психического поведения, подверженного влиянию экзистенциальных проблем показывает, что семья, особенно сегодня, не является окончательной целью какого бы то ни было индивида. Неизменным требованием является постоянное, непрерывное формализование себя в любом контекстуальном действии. Внутренний зов, побуждающий и торопящий исполнить эту задачу, ни с чем не спутать, — тем же, кто его не ощущает, угрожает страх или болезнь. Целостное развитие личности должно быть рациональным и безупречным